Пейзаж с жёлтым домом
Пейзаж с жёлтым домом (Зимний пейзаж), Казимир Малевич, 1906 год. \
Увлечение Казимира популярной культурой и его упрощённое представление форм вместе зажгли в нём желание экспериментировать. Его «Пейзаж с жёлтым домом» — пример интереса художника к импрессионизму. В 1908 году в художественном журнале «Золотое руно» состоялась выставка, на которой в Москву были привезены работы Матисса, Гогена и Ван Гога. Заинтригованный этими новыми стилями искусства, Казимир увидел их импрессионистские корни. Из-за этого он решил погрузиться в неясную и яркую дымку цветов, которая характеризовала одно из самых заметных мировых направлений в живописи.Импрессионизм был не просто этапом в жизни художника, а повторяющимся лейтмотивом. Его пейзаж был одной из его первых попыток создать красочную мозаику точек, которая подчёркивала атмосферу сцены, а не точные формы объектов. Позже, во время своей персональной выставки, состоявшейся в 1928 году, знаменитый художник вернулся к импрессионизму. На этот раз он ссылался и переосмысливал картины Дега, Моне и Сезанна, которыми восхищался. Не случайно Казимир отсчитал начало своего личного художественного пути от первых эскизов импрессионистов, которые он написал в Курске.
Из биографии К. Малевича
Детство
Казимир Северинович Малевич родился в 1878 г. в Киеве в семье управляющего на сахароваренном заводе промышленника Терещенко. Родители будущего художника по происхождению были поляками. У них родилось 14 детей (Казимир – первенец), но до зрелого возраста дожили 9. Семья часто переезжала – этого требовала служба отца, поэтому детство Казимира проходило в украинских сёлах, где выращивали свёклу. Малевич считает годы, проведённые на природе, самыми счастливыми годами своей жизни. Отец хотел, чтобы сын унаследовал его профессию, поэтому Казимир закончил 5-классное агрономическое училище. Мать будущего художника была одарённой натурой: писала стихи, вышивала, вязала и плела кружева. Рисовать Малевич начал в возрасте 15 лет.
Юность
В 1896 г. семья Малевичей прибыла в Курск, где прожила более 10 дет. Здесь же Казимир Малевич создал свою семью. На жизнь зарабатывал службой в Управлении Курско-Московской железной дороги, но продолжал заниматься рисованием. Это занятие увлекало его всё больше и больше, в результате Малевич решил перебраться в Москву, чтобы быть ближе к творческой среде.
Москва
В 1905, 1906, 1907 гг. он пытался поступить в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, но это ему не удалось. Тогда он поступил в школу-студию И.Ф. Рерберга, в которой занимался до 1910 г. В этот период он был увлечён импрессионизмом и писал пейзажи в этом стиле.
К. Малевич. Весенний пейзаж (1906)
К Малевич «Церковь» (1905) Картины подражательны. В школе Рорберга Малевич встретился и подружился с авангардистом Иваном Васильевичем Клюнковым (псевдоним Клюн). Стал участвовать в выставках, в том числе и в Петербурге.
К. Малевич. Автопортрет (1910). Гуашь, бумага. 27 x 26,8 см. Государственная Третьяковская Галерея (Москва)
К. Малевич. Натюрморт (1911). Гуашь, бумага. 52,5 x 51,8 см. Государственный Русский музей (Петербург) На выставке «Ослиный хвост» в 1912 г. Малевич экспонировал более 20 работ в лубочном стиле («Аргентинская полька», «Провинция», «Полотёры» и др.).
К. Малевич «Аргентинская полька (1911)
К. Малевич «Полотёры» (1912). Гуашь, бумага. Городской музей Амстердама (Нидерланды) Картины этого периода отличаются силой цвета, интенсивностью красок, но в то же время нарочитой деформацией фигур. Малевич к этому времени уже понимал, что картина должна представлять собой самостоятельный организм, который развивается и строится по своим собственным законам, которые диктуются живописными средствами, главное из которых – цвет, что было характерно для фовистов.
Наконец, супрематизм
ХХ век принёс в искусство много новых идей и форм их воплощения. На Первой футуристической выставке картин «Трамвай В» 1915 г. Малевич представил 16 работ: кубофутуристические заумные холсты «Дама у афишного столба», «Дама в трамвае», «Швейная машина» и др.
К. Малевич «Композиция с Моной Лизой» (1914). Масло, холст. 62 x 49,5 см 17 декабря 1915 г. состоялась Последняя футуристическая выставка, на которой распространялась брошюра Малевича «От кубизма к супрематизму. Новый живописный реализм». Но новые полотна Малевичу первоначально не разрешили назвать «супрематизмом». Он объявил супрематизм наследником футуризма. На этой же выставке он поместил и свой «Чёрный квадрат». Чёрный квадрат на белом. Чёрное – полное отсутствие света и цвета. Белое – одновременное присутствие всех цветов и света. Простая геометрическая форма. Она не связана ни с чем. К. Малевич своё искусство называл «новым реализмом».
К. Малевич «Чёрный квадрат» (1915). Холст, масло. 79,5 × 79,5 см. Государственная Третьяковская галерея (Москва) «Чёрный квадрат» – своеобразный живописный манифест супрематизма. По замыслу художника, эта картина была частью триптиха, в который входили «Чёрный круг» и «Чёрный крест». Картина «Чёрный квадрат» на выставке была помещена на самом видном месте (в «красном углу», где обычно вешают иконы). Это был знак того, что эта картина – стилеобразующий потенциал супрематизма, полного разрыва с предметностью. Чёрный квадрат – «первый шаг чистого творчества в целом». Малевич выдвинул лозунг, провозглашающий квадрат «нулём форм»: «Я преобразился в нуль форм, и вышел за нуль к беспредметному творчеству». Понятие «нуль форм» (nihil, ничто) для эстетики русского футуризма уже служило «синонимом абсолюта и знаком отрицания – футуристическая теория декларировала сведение к нулю предшествующей культуры». У Малевича значение нуля простиралось от «ничто» до «всего». «Нулевое» значение чёрного квадрата заключалось также в том, что он стал базовой формой, супрематической «клеткой», как его называл сам Малевич. Чёрный квадрат на белом фоне в супрематической теории означал собой «нуль» потому, что он означал начало беспредметности, а также потому, что он означал конец традиционного предметного мышления художника.
К. Малевич, А. Лепорская, К. Рождественский, Н. Суетин «Чёрный круг» (1923). Холст, масло. 106 × 105,5 см. Государственный Русский музей (Петербург)
К. Малевич «Чёрный крест» (1915). Холст, масло. 79 × 79 см. Центр Помпиду (Париж) В теории супрематизма путём движения квадрат трансформировался в «чёрные крестовидные плоскости» – одну из трёх первофигур супрематизма. «Черный крест» знаменовал рождение из нуля форм другой, новой формы усложненного построения.
Три квадрата
Кроме чёрного, существуют ещё два супрематических квадрата Малевича – красный и белый. Три квадрата – художественно-философская триада Малевича. Картина «Красный квадрат. Живописный реализм крестьянки в двух измерениях» экспонировалась на той же выставке в 1915 г.
К. Малевич «Красный квадрат» (1915). Холст, масло. 53 × 53 см. Государственный Русский музей (Петербург) Сам художник объяснял, что эта картина – «как сигнал революции».
К. Малевич «Белый квадрат («Белое на белом») (1918). Холст, масло. 79,4 × 79,4 см. Нью-Йоркский музей современного искусства (Нью-Йорк) «Белый квадрат кроме чисто экономического движения формы всего нового белого миростроения является ещё толчком к обоснованию миростроения как «чистого действия», как самопознания себя в чисто утилитарном совершенстве «всечеловека». В общежитии он получил ещё значение: чёрный как знак экономии, красный как сигнал революции и белый как чистое действие. Белый написанный мною квадрат дал мне возможность исследовать его и получить брошюру о «чистом действе». <…> Странная вещь – три квадрата указывают путь, а белый квадрат несёт белый мир (миростроение), утверждая знак чистоты человеческой творческой жизни. Какую важную роль имеют цвета как сигналы, указующие путь. О цветах и о белом и чёрном ещё возникнет масса толков, которые увенчаются через путь красного в белом совершенстве» (К. Малевич). Художник утверждал: «Супрематические три квадрата есть установление определённых мировоззрений и миростроений… чёрный как знак экономии, красный как сигнал революции, и белый как чистое действие».
«Дико» и дорого
Автопортрет. 1909–1910. Sotheby’s
Этот автопортрет Малевича написан уже после его знакомства с французскими фовистами (буквально — «дикарями», от фр. fauve — «дикий») — постимпрессионистами, которые позволяли себе совершенно эпатажное сочетание цветов, например они без смущения использовали для изображения человеческой кожи изумрудную краску. Цвета здесь бурлят, так же как и расплывчатые фигуры на заднем фоне.
Эта небольшая гуашь в 2020 году ушла с молотка на аукционе Sotheby’s за 5,75 миллиона фунтов при начальной заявке 1–1,5 миллиона фунтов. При предыдущей продаже в 2004 году она стоила всего 163 тысячи фунтов, то есть за десять лет подорожала в несколько десятков раз. На сегодняшнем арт-рынке Малевич — один из самых дорогостоящих русских художников.
Супрематизм, 1915-1918
Май 1915 года считается моментом рождения супрематизма: художник начал экспериментировать с беспредметной живописью. Термин «беспредметный» играет важную роль в научных работах Малевича. Он использовал его в значении «абстрактный», «бессюжетный», «нематериальный» и применял его не только в отношении живописи, но и языка, и мира в целом. Первые супрематические работы Малевич продемонстрировал в ноябре 1915 года, а в декабре того же года прошла легендарная выставка «0,10», на которой Малевич представил концепцию супрематизма и показал «Черный квадрат».
Экспозиция картин Малевича на выставке «0,10», 1915
Вторым названием выставки было «Последняя футуристическая выставка картин». Это провокационное название транслировало идею, что футуризм исчерпал себя, и пришло время нового искусства. Кроме того, такой выбор названия отражает мировоззрение Малевича: он считал, что все устаревшие художественные методы не заслуживают внимания и должны быть «сброшены с корабля современности».
Считается, что идея «Черного квадрата» появилась у Малевича еще в 1913 году, когда его соратник Михаил Матюшин попросил сделать декорации и костюмы для оперы Алексея Крученых «Победа над солнцем». Малевич принялся за работу и украсил сцену композициями из геометрических фигур, создал кубофутуристичные костюмы. Одним из элементов декораций был элементарный холст, на котором Малевич написал черный квадрат. В 1915 году состоялась вторая постановка оперы. К этому моменту «Черный квадрат» стал самостоятельным произведением.
Эскизы костюмов к опере «Победа над Солнцем», 1913
Малевич задумывал «Черный квадрата» в первую очередь как провокацию. Он считал, что именно эпатаж и шокирование светской публики — неотъемлемый шаг в освобождении от устоев классической живописи. Помимо этого «Черный квадрат» является манифестом обнуления искусства. Он полагал, что супрематизм — это наивысшая точка творческих исканий. Философ Михаил Бахтин писал: «Для Малевича супрематизм был самая высшая, последняя в области искусства мысль — супрем, супрематизм».
Радикальные идеи Малевича также описал теоретик Николай Пунин: «Супрематизм — концентр, куда сошлась мировая живопись, чтобы умереть». На выставке «0,10» «Черный квадрат» висел на месте красного угла, где традиционно в русских избах располагался иконостас. Таким образом, Малевич провозгласил «Черный квадрат» иконой нового беспредметного мира. По рассказу одной из учениц, художник считал «Черный квадрат» настолько серьезным открытием, что неделю не мог ни есть, ни спать. Это произведение встретило много критики со стороны художественного сообщества.
Например, историк искусства Александр Бенуа писал: «Черный квадрат в белом окладе — это не простая штука, не простой вызов, не случайный маленький эпизод, случившийся в доме на Марсовом поле, а это один из актов самоутверждения того начала, которое имеет своим именем мерзость запустения и которое кичится тем, что оно через гордыню, через заносчивость, через попрание всего любовного и нежного, приведет всех к гибели».
Малевич и Европа
К 1922 году в художественном сообществе осталось только два могущественных центра: Свободные мастерские в Москве, переименованные во ВХУТЕМАС (высшие художественно-технические мастерские) и Музей художественной культуры в Петрограде. Стремясь быть лидером авангарда, Малевич хотел завоевать международное признание. Весной 1922 года Лисицкий организовал для него встречу с зарубежными художниками, среди которых был голландский живописец Питер Альма. Также Малевич переписывался с голландскими художниками из группы «Де Стейл», Крисом Бейкманом и Робертом ван т’Хоффом. Одно из писем Малевич заканчивает фразой: «Да здравствует беспредметная Голландия». Однако Малевичу удалось посетить Европу только в 1927 году. С 1922 по 1927 годы он управлял Музеем художественной культуры в Петрограде и обучал студентов в мастерских.
В 1924 году, благодаря стараниям Малевича, музей был преобразован в Институт художественной культуры и был переименован в Государственный институт художественной культуры — ГИНХУК. Однако с 1925 года институт стало атаковать сообщество художников-реалистов, которое называлось Ассоциация художников революционной России (АХРР). Получив поддержку власти, ассоциация начала формировать бюджеты, наводить порядок в культурных организациях и реформировать художественные институции. В 1927 году АХРР добралась до ГИНХУКа и закрыла его.
Казимир Малевич в ГИНХУКЕ, 1925
Также Малевичу пришлось отложить поездку в Европу из-за семейных трудностей. В 1924 году его жена Софья заболела туберкулезом, в 1925 году ее состояние ухудшилось. Малевичу регулярно ездил из Петрограда в село Немчиновка, чтобы быть с семьей. В октябре 1925 года Софья умерла, Малевич продолжал навещать дочку Уну, которая жила в Немчиновке с бабушкой. Спустя полгода после смерти Софьи Малевич познакомился там с Натальей Манченко, которая была их соседкой. В 1927 году они обвенчались и переехали в Ленинград.
Серия «Книги Баухауза» — «Беспредметный мир»
После закрытия ГИНХУКа Малевич решил осуществить свою давнюю мечту — показать свои работы за рубежом. Этому во многом способствовали эмигрировавшие авангардисты: они отправляли приглашения на организацию персональной выставки. Малевич взялся за оформление выездных виз и столкнулся с сопротивлением со стороны властей, которые были обеспокоены, что Малевич намерен остаться в Европе навсегда. Но настойчивость художника сделала свое дело, и он получил разрешение на поездку. Малевич отправился в Варшаву, где в начале марта 1927 года открылась его персональная выставка. На ней было представлено более 70 работ разных периодов. Также художник планировал опубликовать свой главный научный труд «Мир как беспредметность» на польском языке.
Кроме того, Малевич получил приглашение на ежегодную Большую Берлинскую выставку, которая прошла в конце весны 1927 года. Для художника был отведен отдельный зал, в котором можно было проследить его творческую эволюцию. Малевич остался доволен выставкой: «Немцы меня встретили лучше не придумаешь. Я думаю, что еще ни одному художнику не было не было оказано такого гостеприимства». Также он посетил школу Баухаус в Дессау и обсуждал с Вальтером Гропиусом возможности преподавания в школе, однако Гропиус был вынужден ему отказать из-за нехватки бюджета. Несмотря на это, Малевичу удалось опубликовать свой трактат «Мир как беспредметность» в серии «Книги Баухауза». В начале лета он хотел продлить свою выездную визу, но ему пришло письмо с требованием срочно вернуться в Ленинград.
Спортсмены
Спортсмены, Казимир Малевич, 1931 год. \
В 1930 году Казимир был арестован и провёл три месяца в тюрьме по сфабрикованным обвинениям в антисоветской пропаганде. Новый режим медленно отворачивался от его безудержного искусства, ставя под угрозу свободу художника. После освобождения он вернулся к живописи крестьян и рабочих, назвав свои новые начинания попыткой выразить супрематизм в виде человеческих фигур. Простота и народное искусство, которые вдохновляли художника на протяжении всей его жизни, нашли выход в его примитивистском изображении тех, кто его окружал. Таким образом, его «Спортсмены» стали одной из его самых знаковых супрематических картин.В то время как супрематизм означал освобождение художника и его фигур, вырвавшихся из ограничений, спортсмены продемонстрировали триумф творчества и неподчинения в полной мере. Картина показывает только энергию и динамику и игнорирует пространство, время, реальность и несколько других правил. Казимир писал, что его последние супрематические картины были рождены отчаянием. Среди них протест «Спортсменов» так же ощутим, как и отчуждение «Крестьян».
Смерть
В 1933 году Малевичу поставили страшный диагноз: рак предстательной железы. Болезнь прогрессировала: в 1935-м мастер не поднимался с постели. Бедность – Казимир Малевич не получал пенсии от Союза художников – и неизлечимая болезнь быстро свели мэтра в могилу: его не стало 15 мая.
Зная о грядущей смерти, он спроектировал последнее пристанище – супрематический крестообразный гроб, в котором его тело лежало с раскинутыми руками: «распластавшись на земле и открываясь небу».
Казимир Малевич в последние годы жизни
Ученики Казимира Малевича, как он и завещал, сделали гроб по его эскизам. Одели умершего гения в белую рубаху, черные брюки и красные туфли. Попрощались с мастером в Ленинграде и Москве. Тело кремировали в московском Донском крематории и 21 мая похоронили прах под любимым дубом художника неподалеку деревни Немчиновка (Одинцовский район Московской области).
В военные годы деревянный памятник с нарисованным черным квадратом разрушился, могила затерялась.
Могила Казимира Малевича
После войны энтузиасты установили местонахождение могилы, но на этом месте раскинулось пахотное поле. Поэтому увековечили место захоронения на лесной опушке в двух километрах: на лицевой стороне белого бетонного куба размещен красный квадрат. Сегодня рядом с условной могилой стоит дом №11, улица в Немчиновке носит имя художника.
Колхозное поле, на котором покоится прах Казимира Малевича, застроили элитным жилым комплексом «Ромашково-2». В августе 2013 родственники мастера запечатали землю с места захоронения в капсулы, одну захоронили в Ромашкове, другие передали в места, где жил Казимир Малевич.
Надменно и ренессансно
Автопортрет. 1933. Государственный Русский музей
Еще один хрестоматийный автопортрет мастера изображает его в поздний период. Картина эта неожиданно реалистична, она отсылает к итальянским портретам эпохи Возрождения: Малевич не только оделся как венецианский дож, но и принял полную достоинства позу. Тут художник следует духу времени: в 1930-е годы живописцы стали писать в стиле неоклассицизма. Однако не забывает он и о своем супрематическом прошлом: в правом нижнем углу полотна можно найти подпись Малевича, только вместо автографа — крохотный черный квадрат. При прощании с художником после его смерти этот автопортрет висел в изголовье супрематического саркофага — разумеется, рядом с «Черным квадратом».
Начало карьеры, 1906-1913
В 1902 году Малевич женился на Казимире Зглейц, девушке немецко-польского происхождения. Однако роль отца семьи шла вразрез с его жизненными планами — он мечтал переехать в большой город, чтобы воплотить свои творческие мечты в жизнь. «Меня тянуло, как волка в лес, в Москву или Петербург, где живет истинное искусство» — пишет Малевич в своей автобиографии. В 1904 году он переехал в Москву, оставив семью в Курске. Летом 1905, 1906 и 1907 годов он попытался поступить в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, но все разы получил отказы. Однако эти неудачи не повлияли на его творческие стремления и уверенность в своем призвании. В 1906 году он перевез семью из Курска, окончательно порвав с провинцией.
Переезд в Москву был крайне смелым и рискованным шагом для Малевича, и это решение определило его как дерзкого, безрассудного и решительного художника. Много лет спустя в одном из своих сочинений он написал: «Необходимо строить творчество, сжигая за собой свой путь». Малевич во многом смотрел на творческий процесс как на бесконечный поиск истины. Он был убежден в том, что искусство беспристрастно и объективно, и не следует в нем искать отпечатки его создателя. Он считал, что творческая эволюция, составляющая наследие художника, бессмысленна перед одним новаторским произведением, которое изменит порядок в искусстве.
После переезда в Москву Малевич познакомился с Софьей Рафалович. Вскоре она стала его гражданской женой. Обвенчаться они смогли только в 1909 году, после того, как Казимира Зглейц дала разрешение на развод. Казимир и Софья Малевичи поселились в селе Немчиновка под Москвой, и у них родилась дочка Уна.
В центре — Владимир Татлин, позади него — Иван Клюн, справа — Казимир Малевич и его вторая жена, 1915
В 1905-1907 годы Малевич работал в постимпрессионизме. Произведения этого периода проникнуты влиянием Гогена, Ван Гога и Сезанна. Точно неясно, где Малевич увидел работы этих художников, вероятнее всего, репродукции передавались из рук в руки в творческой среде. Так как это время в художественном сообществе революционные идеи витали в воздухе, произведения Малевича были пропитаны дерзостью и своеволием
Он усердно искал уникальный художественный язык, бескомпромиссно избавляясь от старых принципов живописи и уделяя наибольшее внимание композиции и роли цвета
С 1905 по 1910 год Малевич брал уроки в частной студии Федора Рерберга, художника-передвижника, на которого сильно повлиял французский импрессионизм. За первые годы учебы Малевич поменял свою художественную манеру: от постимпрессионизма он перешел к символизму, его картины отражали мир грез и сновидений, наполненный светом. Вероятно, окончательно эта трансформация произошла после того, как в апреле 1907 года Малевич посетил выставку художественного объединения «Голубая роза», в которое входили студенты Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Эта выставка ознаменовала рождение символизма в российском искусстве.
В это время Малевич жил между Москвой и Петербургом и сблизился со многими фигурами зарождающегося авангарда, такими как Павел Филонов, Иван Клюн, Михаил Матюшин и Михаил Ларионов. Также Казимир Малевич стал участвовать в выставках и демонстрировать свое новаторство. Познакомившись с щукинским собранием западных кубистов, с 1911 года Малевич начал работать в кубофутуризме. Среди самых известных работ периода — «Лесоруб» и «Точильщик», которые высоко оценило художественное сообщество. Творческий этап Малевича с 1906 по 1916 годы был наиболее точно задокументирован, и мы можем проследить его превращение из постимпрессиониста, символиста и кубофутуриста в изобретателя супрематизма и лидера русского авангарда.
1893 год, Альфонс Алле, «Битва негров в пещере глубокой ночью».
Надо сказать, что именно картина Поля Бийо вдохновила Альфонса Алле на то, чтобы создать свои цветные квадраты, включая черный. И как раз именно Альфонса Алле принято упоминать в связи с картиной Малевича.
Аптекарь по образованию, Альфонс Алле был человеком-оркестром —журналистом, юмористом, композитором и просто эксцентриком. Однажды в 1893 году он нарисовал свой «черный квадрат». Правда, это был «черный прямоугольник» и называлась картина «Битва чернокожих в глубокой пещере тёмной ночью»… Но идея монохромных полотен ему понравилась! Поэтому затем он выставил просто белый лист бумаги с заголовком «Первое причастие анемичных девиц в пургу». А дальше с его кисти появились еще два монохромных шедевра этой серии: «Сбор помидоров апоплексичными кардиналами на берегу Красного моря» (красный); «Желтушные азиаты, пьющие анисовый аперитив на пшеничном поле» (желтый) …
1893г. Картины Альфонса Алле
Само собой, Альфонс Алле был просто аптекарем, а не великим художником, поэтому его шедевры не нашли своего зрителя в том объеме, в каком нашли его спустя много лет шедевры ВЕЛИКОГО Малевича. Как известно, Малевич тоже не ограничился одним черным цветом – и красный и белый квадраты у него также как и у Альфонса Алле присутствуют:
В отличие от Альфонса Алле с названиями картин ВЕЛИКИЙ Малевич не парился, — просто Черный квадрат. Белый квадрат. Красный квадрат. Сошло и так.
Недавно я прочитала где-то в прессе такую заметку …«…на картине Малевича была найдена плохо читаемая надпись черным карандашом, видимая только под микроскопом: «Битва негров ночью». Почерк однозначно принадлежит художнику. Когда и почему была сделана эта надпись — остается загадкой, но, очевидно, Малевич был наслышан об Алле»… Не исключено, что эта заметка — наш любимый журналистский селезень, а может быть и правда, на самом деле ведь это не имеет большого значения — знал.. не знал… Он ведь квадрат написал, а не прямоугольник — значит не плагиат! Откуда мы знаем — может глубокий художественный смысл черного квадрата в его квадратичности, а не в цвете… тут уж фантазия у каждого своя :))
Ну а если честно… Никак не могу я без шуток говорить о «Великом черном квадрате»! Не могу понять той великой силы, которая исходит из этого куска холста закатанного валиком. Я даже вижу сейчас — как понимающие глубокий смысл великого полотна сейчас кидают тухлые помидоры в экран… ну что поделаешь? Ну не дал Господь понимания Глыбы Малевича.
Особенно меня умиляет в Малевиче его чудесная циничная коммерческая жилка! В самом деле — убедившись, что черный квадрат хорошо продается, ушлый автор накатал еще несколько авторских копий и чудесно продал их! Одна такая копия висит в нашем Эрмитаже….
Ну вот можете себе представить, что, например, Врубель, убедившись как удачно получился «Демон» — тут же откопировал бы еще пяток «Демонов» на продажу? Или Репин бы свои портреты откопипастил?… Или Леонардо Да Винчи свою Мадонну — берите оптом авторские копии, отдам дешевле…. Смешно? Конечно. Улыбка Мадонны — это вам не квадрат валиком закатать…
«Черный квадрат» — это кризис идей в искусстве
Малевича называют чуть ли не гуру современно искусства и обвиняют в гибели традиционной культуры. Сегодня любой смельчак может назвать себя художником и заявить, что его «произведения» обладают высочайшей художественной ценностью.
Искусство изжило себя и многие критики сходятся во мнении, что после «Черного квадрата» ничего выдающегося уже создано не было. Большинство художников ХХ века утратили вдохновение, многие находились в тюрьмах, ссылках или эмиграции.
«Черный квадрат» — это тотальная пустота, черная дыра, смерть. Рассказывают, что Малевич, написав «Черный квадрат», долгое время говорил всем, что не может ни есть, ни спать. И сам не понимает, что такое сделал. Впоследствии он написал 5 томов философских размышлений на тему искусства и бытия.
