Образы и символика
Лирический персонаж произведения является точным отображением непосредственно Есенина, об этом можно судить по автобиографическим подробностям из личной жизни:
- история любви;
- пьянство;
- отношение к Гражданской войне.
Поэт как будто хочет адресовать своей любимой письмо, в котором извиняется за сделанные поступки. Он понимает, что его разгульная жизнь ранила сердце девушки. При этом оправдывается и объясняет свое состояние: он не осознавал, что случилось с ним, находясь «в сплошном дыму». Без ориентира лирический персонаж не понимал, на что можно опереться в быту, не мог чувствовать, что окружающие люди страдают из-за «метаний» юного писателя.
Образ женщины является отображением Зинаиды. Разгульная жизнь Есенина губила Райх (он бил ее, даже когда она вынашивала ребенка), в произведении она описана взволнованной, измученной девушкой с грустными глазами, когда уговаривала Есенина развестись с ней.
Это не муза, а образ, который писатель с сильной болью вырвал из сердца, поскольку в нем еще затаилась тяжелая ненавидящая любовь. Причина расставания была в том, что Зинаида устала от безответственного поведения Есенина.
Образ Райх неоднозначен, он описывался неровным почерком нервного поэта. Так, девушку можно понять, поскольку Есенин мучил ее. Но и Зинаида не любила, не увидела того, что писатель сейчас на распутье, когда его просто разрывали в душе чувства.
Также интересна символика, за которой скрыт определенный смысл:
- Корабль. Символизирует Россию, попавшую в шторм Гражданской войны.
- Рулевой. Ленин, изменивший курс корабля и направляющий его в «гущу бурь и вьюг».
- Загнанная лошадь. Образ, открывающий автобиографические подробности Есенина во время революции: он часто путешествовал, выступал и создавал новые произведения.
- Падение с кручи. Множество писателей были жертвами политической зачистки.
- Трюм-кабак. Символизирует побег от эскапизма и реальной жизни. Прячась от ужасного зрелища, лирический персонаж уходит в себя с помощью алкоголя.
Основная идея
Смысл стихотворения заключается в том, чтобы передать сокровенные мысли поэта о его состоянии после разлуки, которое перекликается с положением России после революции. Крестьянский поэт ассоциирует себя с землей, перепаханной бурями и вьюгами скандалов, которые на уровне России приобретают масштабы войн. Описывая любовные муки, он говорит больше о стране, чем о себе.
Стоит отметить, что стихотворение интонационно поделено на две части: в первой поэт сожалеет о свое прошлом, а во второй он пишет бывшей супруге, что у него «все наладилось». Вторая часть «Письма» — это горькое сожаление обо всем – и о разлуке, и о революции – прикрытое невидимой насмешкой и злой иронией. Главная мысль заключается в том, чтобы убедить женщину, которая и сейчас его не понимает, что он отпустил воспоминание о ней, не таит обиды, но читателю обращен иной смысл, который прослеживается в интонации хитросплетенных слов: он все тот же, чувства те же, но теперь он подавлен и загнан в угол праздничного стола, где надо хвалить рулевого, желать любимой счастья с умным мужем и улыбаться. Двуличие стало нормой его пропащей жизни, и автор мастерски изобразил его в саркастических, полных затаенной боли строках.
Стихотворение, написанное в жанре письма, заставляет читателя еще больше проникнуться откровенными эмоциями автора. Есенин будто приоткрывает для него дверь в свою жизнь. Грустный тон, с которым написан текст, побуждает читателя к сочувствию и жалости. Поэт действительно осознал свои прошлые ошибки, но ничего исправить уже не мог.
Анализ стихотворения С. Есенина «Письмо к женщине»
«Лицом к лицу Лица не увидать. Большое видится на расстоянье». Эти строки, как и все стихотворение С. Есенина «Письмо к женщине», были написаны в 1924 году. К кому они обращались?
Советское правительство использовало их для доказательства полной лояльности Есенина к советской власти. Вчитываясь в стихотворение, ясно, что эти строки можно отнести и к женщине, которую когда-то любил поэт, но потерял. Теперь ему остается только сожалеть о ней.
Действительно, в «Письме к женщине» сплетаются, сходятся и расходятся две линии, два мощных
пласта: личное и общественное, любовь к женщине и любовь к родине. Произведение построено в форме письма к дорогой герою женщине. Начинается оно сугубо интимным, личным воспоминанием. Герой описывает сцену их расставания. Любимая женщина бросала в лицо герою резкие и горькие обвинения.
Она хотела расстаться с ним, потому что … вас измучила Моя шальная жизнь, Что вам пора за дело приниматься, А мой удел — Катиться дальше, вниз. В ответ лирический герой выдвигает свои обвинения. Эта женщина просто не понимала его, его душевного разлада и трагедии в мире, когда одна страна уходит безвозвратно в прошлое, а на место
ей приходит что-то совершенно новое и неизведанное.
Поэт очень ярко передает свое состояние сравнением: «Я был, как лошадь, загнанная в мыле, Пришпоренная смелым ездоком». Лирический герой тщетно пытался понять в то время «куда несет нас рок событий». Герой сравнивает Россию в эпоху революционных перемен с кораблем во время сильной морской качки.
Больше всего в это время страдают люди. Поэт использует просторечия и вульгаризмы, чтобы сильнее и ярче передать болезненное состояние людей: «Ну кто ж из нас на палубе большой Не падал, не блевал и не ругался?» Кто смог сразу понять и оценить те колоссальные перемены, которые обрушились на страну в 1917 году? Только избранные, кто обладал дальновидностью, мудростью и умом. Поэт пишет, что время перемен — это всегда страшное время, проверка на прочность, которую многие не выдерживают.
Смотреть на человеческую слабость очень страшно. Тонкая душа лирического героя этого не выдержала. Она спряталась, нашла отдохновение в «корабельном трюме» — русском кабаке: И я склонился над стаканом, Чтоб, не страдая ни о ком, Себя сгубить В угаре пьяном.
Далее мысль поэта вновь возвращается к его любимой женщине. Он горестно сожалеет, что та, которую он любил, не любила и не понимала его
Строфа «Но вы не знали, Что в сплошном дыму…» повторяется в стихотворении дважды, тем самым подчеркивается ее важность и значимость. Кроме того, эта строфа как бы отделяет то, что было, от того, что есть теперь
Всем метания, сомнения и душевные муки в прошлом.
Теперь герой осознал и понял все произошедшие тогда события: Теперь года прошли, Я в возрасте ином. И чувствую и мыслю по-иному. И говорю за праздничным вином: Хвала и слава рулевому!
Герой сам осознает произошедшие с ним перемены. Он как бы отчитывается любимой женщине обо всем, чтобы показать, каким он стал теперь. Герой словно испытывает чувство вины перед этой женщиной и оправдывается перед ней.
А может быть, он ее просто до сих пор любит? Теперь он, по его словам, полностью принимает Советскую власть и «За знамя вольности И светлого труда Готов идти хоть до Ла-Манша». Завершается стихотворение личной темой, в которую, правда, также «вмешивается» общественная. Переплетение этих линий показывает и подчеркивает всю значимость для героя и самого поэта всего того, что касается его страны, его любимой родины.
В финале герой просит прощения у своей любимой, теперь нет сомнения, женщины за все. С горечью он говорит о том, что он ей не нужен. У героини новая семья, «серьезный и умный муж».
А герой стал для нее лишь…знакомым. Недаром именно так подписывает свое письмо. Он, в традициях русской классической поэзии , желает любимой счастья «под кущей обновленной сени».
Стихотворение наполнено различными средствами художественной выразительности. Среди ни выделяются метафоры. Это и развернутая метафора Россия — корабль.
Кроме того, и «я в сплошном дыму, в развороченном бурей быте», «несет рок событий», «в прямую гущу бурь и вьюг ее направил», «я в ударе нежных чувств», «я избежал паденья с кручи» и так далее. Много в стихотворении и ярких эпитетов: «шальная жизнь», «прямая гуща», «дикий шум», «пьяный угар», «праздничное вино», «грустная усталость», «яростный попутчик», «светлый труд». Очень ярко сравнение «Я был, как лошадь, загнанная в мыле, Пришпоренная смелым ездоком».
В стихотворении много обращений, восклицательных предложений, подчеркивающих эмоциональность произведения.
Примечания к стихотворению Есенина «Письмо к женщине»
Автограф «Письма к женщине» неизвестен. Рукопись Есенина, которая являлась первоисточником публикации в З. Вост. (21 ноября, № 733; Р. сов.; Стр. сов.), была, по-видимому, утрачена в 1926-1927 гг.
Печатается по наб. экз. (вырезка из Стр. сов.) с уточнением ст. 41 («Незрело знающий работу» вместо «Но зрело знающий работу») по другим экземплярам Стр. сов. {В наборе, с которого тиражировалась Стр. сов., буква «е» имела дефект, в результате чего ее отпечаток на бумаге нередко можно было принять за «о». Поэтому в ряде экземпляров Стр. сов. (в том числе и в использованном как наб. экз.) в ст. 41 «Письма к женщине» слова «Не зрело» выглядят как «Но зрело». Это последнее начертание было воспроизведено по наб. экз. в Собр. ст., 2, с. 133, а затем — в большинстве книг Есенина, выпущенных в 1926-1990-х гг. Исключением стали некоторые издания, подготовленные С.П.Кошечкиным (начиная с кн.: Есенин С. Плеск голубого ливня. М., 1975). Печатая ст. 41 со словом «незрело», С.П.Кошечкин опирался прежде всего на суждение Н.К.Вержбицкого, бывшего в 1924 году сотрудником «Зари Востока» и имевшего отношение к первой публикации «Письма к женщине» (см. кн. Н.Вержбицкого «Встречи с Есениным: Воспоминания», Тбилиси, 1961, с. 101). Отчетливый текст ст. 41 с «не зрело» см., например, в одном из экземпляров Стр. сов., имеющемся в книгохранилище Российской государственной библиотеки (шифр Z 73/220)} и всем остальным источникам. Датируется по Собр. ст., 2.
В письме от 20 декабря 1924 года Есенин спрашивал Г.А.Бениславскую: «Как Вам нравится „Письмо к женщине?“» Ее ответ содержался во встречном письме от 25 декабря: „Письмо к женщине“ — я с ума сошла от него. И до сих пор брежу им — до чего хорошее оно!» (Письма, 262). 27 декабря 1924 года она вновь писала: «А „Письмо к женщине“ — до сих пор под этим впечатлением хожу. Перечитываю и не могу насытиться» (Письма, 264).
Печатные отклики на «Письмо к женщине» были немногочисленны. Анонимный рецензент Р. сов. усмотрел в нем (а также в «Письме от матери»), лишь «риторические объяснения» («Красная газета», веч. вып., Л., 1925, 28 июля, № 185; вырезка — Тетр. ГЛМ), тогда как В.А.Красильников назвал «Письмо…» «автобиографической исповедью» (журн. «Книгоноша», М., 1925, № 26, 31 июля, с. 17). О «яростном попутничестве» поэта высказалось несколько критиков. Если В.Липковский писал, что «в эпоху диктатуры пролетариата, яростной борьбы за полную победу на идеологическом фронте опасно оставаться только попутчиком, хотя бы и „яростным“» (З. Вост., 1925, 20 февраля, № 809; вырезка — Тетр. ГЛМ), то И.Т.Филиппов (журн. «Лава», Ростов-на-Дону, 1925, № 2/3, август, (на обл.: июль-август), с. 73) и А.Я.Цинговатов отнеслись к этому высказыванию Есенина с сочувствием. Последний предварил слова Есенина о себе как «яростном попутчике» таким рассуждением: «Признаниями советской действительности в 1924 году никого не удивишь,— и все же есенинское „признание“ имеет свое социальное значение: ведь Есенин — поэт того поколения крестьянской середняцкой молодежи, которое врасплох было захвачено революцией, было выбито из колеи, колебалось между зелеными и красными, между махновщиной и большевизмом, металось между кулачеством и беднотой, выявляя свою неустойчивую двуликую природу, а теперь, вступив в зрелый возраст <…>, поуспокоилось, поодумалось, стало на путь попутчества и сотрудничества, с рвением окончательно прозревшего» (журн. «Комсомолия», М., 1925, № 7, октябрь, с. 61).
В.Липковский обратил внимание на музыкальность многих стихов, помещенных в Стр. сов.; в частности, по поводу «Письма к женщине» он писал: «…графическим начертанием стихов он подчеркивает их мелодическую сущность, любезно указывая своему читателю, где он должен сделать паузу, любезно руководя его интонацией » (З
Вост., 1925, 20 февраля, № 809; вырезка — Тетр. ГЛМ).
Выступая на вечере, посвященном Есенину, Мейерхольду, Луначарскому (Москва, Центральный дом актера, декабрь 1967 г.), Е.А.Есенина свидетельствовала, что адресатом «Письма к женщине» — бывшая жена поэта, З.Н.Райх (запись выступления — в архиве Ю.Л.Прокушева). Зинаида Николаевна Райх (1894-1939) в 1924 году была актрисой Государственного театра им. Вс. Мейерхольда (ГосТИМ) и женой его руководителя.
Успех Есенина на литературном поприще
Слава поэта росла стремительно. У Сергея появлялось все больше поклонников и поклонниц, а также людей, стремившихся разделить со знаменитым поэтом бутылку вина. Постепенно Есенин стал вести себя с женой жестоко: устраивал истерики и скандалы, поднимал на Зинаиду руки, а потом плакал и падал на пол, умоляя простить. В 1917 году, в период революции, супруга поэта уже носила ребенка. В ожидании рождения дочери, Зинаида уехала к родственникам, в город Орел.
Новорожденную девочку назвали Татьяной. Есенин знал о рождении дочки, однако не выказывал желания видеть ребенка и жену. В итоге Зинаида приехала сама. После возвращения в Петроград пара прожила вместе еще около трех лет. Однако три года оказались закатом отношений Есенина и Райх. В 1920 году у Есенина родился сын. Зинаида родила мальчика, находясь в Доме матери и ребенка. Однако Сергей на сына даже не захотел взглянуть. Увидел ребенка поэт только на вокзальной платформе. Но отвернулся – в отвращении, – заметив, что мальчик родился с черными волосами, а у Есениных не бывает черных волос.
Развод Есенина и Райх
Зинаида назвала новорожденного сына Константином. Мальчик родился слабым, часто болел, поэтому Райх увезла ребенка в Кисловодск. Жизненные удары, тяжелый разлад с мужем, болезнь Кости одновременно навалились на Райх, что привело к нервному срыву. Зинаида отправилась на прохождение лечения в санаторий для страдающих нервными болезнями. Вернувшись к родителям, Зинаида получила очередное тяжелое известие: Есенин прислал телеграмму, в которой просил о разводе.
1921 год – точка, когда отношения Зинаиды и Есенина официально прекратились. Сергея не зря называли разбойником кудрявых полей», за его умение разбивать женщинам сердца. Говорят, что вскоре поэт очень раскаялся в своих прошлых поступках, в качестве искупления посвятив бывшей супруге строки стихотворения «Письмо к женщине».
Особенности стиха «Письмо к женщине»
Тематика произведения русского поэта весьма разветвлена: здесь затронуты несколько тем, прежде всего, тема любви к отечеству и любви к женщине, как следует из самого названия стиха. Композиция произведения намекает на существования прошлого и настоящего, которые не пересекаются между собой.
Письмо Есенина датируется 1924 годом. Довольно иронично (а, может быть, и закономерно), что именно в этом году первая жена поэта Зинаида Райх повторно вышла замуж. Избранником актрисы оказался известный русский театральный режиссер – Всеволод Мейерхольд. Семья с Мейерхольдом у Зинаиды получилась лучше, чем с Сергеем. Всеволод принял детей супруги от первого брака, воспитывая их как собственных сына и дочь. Есенин же внезапно осознал, насколько виноват перед бывшей семьей, перед Зинаидой и детьми.
Что касается жанра «Письма к женщине», то большинство литературоведов и филологов определяют его как «поэму». Этот жанр не слишком характерен для раннего творчества Сергея Есенина, поэтому создание «Письма к женщине» ознаменовало начало новой страницы в книге литературной деятельности поэта.
Тема любви к родине
Если тематика любви к женщине видна в стихе как никогда отчетливо, но отыскать здесь конкретику о теме любви к родине читателям удается не всегда. Однако на самом деле Есенин посвятил значительную часть поэмы размышлениям о поисках себя, о революционных переменах, о ломке всего старого, о смене режима. Революция занимала огромное место в сердце и в жизни поэта, поэтому образами революции, коренной ломки всего насыщено все позднее творчество поэта.
Судьба поэта довольно трагична, ведь, несмотря на то, что у Есенина было множество отношений с разными женщинами, до конца жизни Сергей так и не сумел найти общего языка ни с одной из них. Между тем, язык Родины поэт начал понимать гораздо лучше. После революции 1917 года Есенин, наконец, отыскал общий язык со своим отечеством.
Поэма Есенина богата метафорами, просторечиями и вульгаризмами (что характерно для творчества Сергея в целом), сравнениями, эпитетами и повторами. Одно из центральных мест в композиции «Письма к женщине» занимает попытка ответить на вопрос о смысле жизни. Однако специфика этого трудного вопроса такова, что он всегда остается только вопросом – без ответа.
5 5 ( 3 голоса )
Стихи Есенина о вере
О Матерь Божья…
О Матерь Божья,
Спади звездой
На бездорожье,
В овраг глухой.
Пролей, как масло,
Власа луны
В мужичьи ясли
Моей страны.
Срок ночи долог.
В них спит Твой Сын.
Спусти, как полог,
Зарю на синь.
Окинь улыбкой
Мирскую весь
И солнце зыбкой
К кустам привесь.
И да взыграет
В ней, славя день,
Земного рая
Святой Младень.
1917 г.
***
Я странник убогий
Я странник убогий.
С вечерней звездой
Пою я о Боге
Касаткой степной.
На шелковом блюде
Опада осин,
Послухайте, люди,
Ухлюпы трясин.
Ширком в луговины,
Целуя сосну,
Поют быстровины
Про рай и весну.
Я, странник убогий,
Молюсь в синеву.
На палой дороге
Ложуся в траву.
Покоюся сладко
Меж росновых бус;
На сердце лампадка,
А в сердце Исус.
1915 г.
***
За горами, за желтыми долами…
За горами, за желтыми долами
Протянулась тропа деревень.
Вижу лес и вечернее полымя,
И обвитый крапивой плетень.
Там с утра над церковными главами
Голубеет небесный песок,
И звенит придорожными травами
От озер водяной ветерок.
Не за песни весны над равниною
Дорога мне зеленая ширь —
Полюбил я тоской журавлиною
На высокой горе монастырь.
Каждый вечер, как синь затуманится,
Как повиснет заря на мосту,
Ты идешь, моя бедная странница,
Поклониться любви и кресту.
Кроток дух монастырского жителя,
Жадно слушаешь ты ектенью,
Помолись перед ликом спасителя
За погибшую душу мою.
1916 г.
***
Твой глас незримый, как дым в избе
Твой глас незримый, как дым в избе.
Смиренным сердцем молюсь тебе.
Овсяным ликом питаю дух,
Помощник жизни и тихий друг.
Рудою солнца посеян свет,
Для вечной правды названья нет.
Считает время песок мечты,
Но новых зерен прибавил ты.
В незримых пашнях растут слова,
Смешалась с думой ковыль-трава.
На крепких сгибах воздетых рук
Возводит церкви строитель звук.
Есть радость в душах — топтать твой цвет,
На первом снеге свой видеть след.
Но краше кротость и стихший пыл
Склонивших веки пред звоном крыл.
1916 г.
***
Чую Радуницу Божью
Чую Радуницу Божью —
Не напрасно я живу,
Поклоняюсь придорожью,
Припадаю на траву.
Между сосен, между елок,
Меж берез кудрявых бус,
Под венком, в кольце иголок,
Мне мерещится Исус.
Он зовет меня в дубровы,
Как во царствие небес,
И горит в парче лиловой
Облаками крытый лес.
Голубиный дух от бога,
Словно огненный язык,
Завладел моей дорогой,
Заглушил мой слабый крик.
Льется пламя в бездну зренья,
В сердце радость детских снов,
Я поверил от рожденья
В богородицын покров.
1915 г.
***
Не ветры осыпают пущи…
Не ветры осыпают пущи,
Не листопад златит холмы.
С голубизны незримой кущи
Струятся звездные псалмы.
Я вижу — в просиничном плате,
На легкокрылых облаках,
Идет возлюбленная мати
С пречистым сыном на руках.
Она несет для мира снова
Распять воскресшего Христа:
«Ходи, мой сын, живи вез крова,
Зорюй и полднюй у куста».
И в каждом страннике убогом
Я вызнавать пойду с тоской,
Не помазуемый ли богом
Стучит берестяной клюкой.
И может быть, пройду я мимо
И не замечу в тайный час,
Что в елях — крылья херувима,
А под пеньком — голодный Спас.
1914 г.
- Волчья метка Сергея Есенина
- Знаете ли вы Есенина? (викторина)
Стихи Есенина о природе
Метель
Прядите, дни, свою былую пряжу,
Живой души не перестроить ввек.
Нет!
Никогда с собой я не полажу,
Себе, любимому,
Чужой я человек.
Хочу читать, а книга выпадает,
Долит зевота,
Так и клонит в сон…
А за окном
Протяжный ветр рыдает,
Как будто чуя
Близость похорон.
Облезлый клен
Своей верхушкой черной
Гнусавит хрипло
В небо о былом.
Какой он клен?
Он просто столб позорный —
На нем бы вешать
Иль отдать на слом.
И первого
Меня повесить нужно,
Скрестив мне руки за спиной,
За то, что песней
Хриплой и недужной
Мешал я спать
Стране родной.
Я не люблю
Распевы петуха
И говорю,
Что если был бы в силе,
То всем бы петухам
Я выдрал потроха,
Чтобы они
Ночьми не голосили.
Но я забыл,
Что сам я петухом
Орал вовсю
Перед рассветом края,
Отцовские заветы попирая,
Волнуясь сердцем
И стихом.
Визжит метель,
Как будто бы кабан,
Которого зарезать собрались.
Холодный,
Ледяной туман,
Не разберешь,
Где даль,
Где близь…
Луну, наверное,
Собаки съели —
Ее давно
На небе не видать.
Выдергивая нитку из кудели,
С веретеном
Ведет беседу мать.
Оглохший кот
Внимает той беседе,
С лежанки свесив
Важную главу.
Недаром говорят
Пугливые соседи,
Что он похож
На черную сову.
Глаза смежаются,
И как я их прищурю,
То вижу въявь
Из сказочной поры:
Кот лапой мне
Показывает дулю,
А мать — как ведьма
С киевской горы.
Не знаю, болен я
Или не болен,
Но только мысли
Бродят невпопад.
В ушах могильный
Стук лопат
С рыданьем дальних
Колоколен.
Себя усопшего
В гробу я вижу.
Под аллилуйные
Стенания дьячка
Я веки мертвому себе
Спускаю ниже,
Кладя на них
Два медных пятачка.
На эти деньги,
С мертвых глаз,
Могильщику теплее станет,—
Меня зарыв,
Он тот же час
Себя сивухой остаканит.
И скажет громко:
“Вот чудак!
Он в жизни
Буйствовал немало…
Но одолеть не мог никак
Пяти страниц
Из „Капитала“”.
Декабрь 1924
***
Закружилась листва золотая
Закружилась листва золотая
В розоватой воде на пруду,
Словно бабочек легкая стая
С замираньем летит на звезду.
Я сегодня влюблен в этот вечер,
Близок сердцу желтеющий дол.
Отрок-ветер по самые плечи
Заголил на березке подол.
И в душе и в долине прохлада,
Синий сумрак как стадо овец,
За калиткою смолкшего сада
Прозвенит и замрет бубенец.
Я еще никогда бережливо
Так не слушал разумную плоть,
Хорошо бы, как ветками ива,
Опрокинуться в розовость вод.
Хорошо бы, на стог улыбаясь,
Мордой месяца сено жевать…
Где ты, где, моя тихая радость —
Все любя, ничего не желать?
1918 г.
***
Поет зима, аукает…
Поет зима — аукает,
Мохнатый лес баюкает
Стозвоном сосняка.
Кругом с тоской глубокою
Плывут в страну далекую
Седые облака.
А по двору метелица
Ковром шелковым стелется,
Но больно холодна.
Воробышки игривые,
Как детки сиротливые,
Прижались у окна.
Озябли пташки малые,
Голодные, усталые,
И жмутся поплотней.
А вьюга с ревом бешеным
Стучит по ставням свешенным
И злится все сильней.
И дремлют пташки нежные
Под эти вихри снежные
У мерзлого окна.
И снится им прекрасная,
В улыбках солнца ясная
Красавица весна.
1910 г.
***
Зима
Вот уж осень улетела
И примчалася зима.
Как на крыльях, прилетела
Невидимо вдруг она.
Вот морозы затрещали
И сковали все пруды.
И мальчишки закричали
Ей “спасибо” за труды.
Вот появилися узоры
На стеклах дивной красоты.
Все устремили свои взоры,
Глядя на это. С высоты
Снег падает, мелькает, вьется,
Ложится белой пеленой.
Вот солнце в облаках мигает,
И иней на снегу сверкает.
***
Весенний вечер
Тихо струится река серебристая
В царстве вечернем зеленой весны.
Солнце садится за горы лесистые,
Рог золотой выплывает луны.
Запад подернулся лентою розовой,
Пахарь вернулся в избушку с полей,
И за дорогою в чаще березовой
Песню любви затянул соловей.
Слушает ласково песни глубокие
С запада розовой лентой заря.
С нежностью смотрит на звезды далекие
И улыбается небу земля.
***
Восход солнца
Загорелась зорька красная
В небе темно-голубом,
Полоса явилась ясная
В своем блеске золотом.
Лучи солнышка высоко
Отразили в небе свет.
И рассыпались далеко
От них новые в ответ.
Лучи ярко-золотые
Осветили землю вдруг.
Небеса уж голубые
Расстилаются вокруг.
1911-1912 гг.
***
Черемуха
Черемуха душистая
С весною расцвела
И ветки золотистые,
Что кудри, завила.
Кругом роса медвяная
Сползает по коре,
Под нею зелень пряная
Сияет в серебре.
А рядом, у проталинки,
В траве, между корней,
Бежит, струится маленький
Серебряный ручей.
Черемуха душистая,
Развесившись, стоит,
А зелень золотистая
На солнышке горит.
Ручей волной гремучею
Все ветки обдает
И вкрадчиво под кручею
Ей песенки поет.
1915 г.
